лабиринт

Дождь идет, а время то останавливается, то бежит. Здесь, в лабиринте, нет никакого особого направления ни для времени ни для пространства. Его прохождение обречено на провал – из него нет выхода, так как в него нет входа. Все уже замкнуто само на себя, и в таком виде, любые круги и их сочетания и переплетения имеют смысла не больше чем любые вообще вещи, и вещи отсутствующие, и те, что составляют лабиринт и те, что могли бы его составлять, но не составляют. О вещи, такие тождественные и такие непохожие, можно ли говорить о вас как о вещах важных, что без вас никак не обойтись, или о вещах неважных, что могли бы  быть заменены любыми другими, но что есть другое по отношению к вам, если не в вас дело. Значит, отсутствующие вещи можно отбросить, раз они еще не произошли, не составили лабиринта, но вещи, помещенные внутри лабиринта, придется рассматривать до тех пор, пока не получится хотя бы какой-то ряд, поддающийся анализу, и сам он расходящийся или сходящийся, уводит ли он куда-либо, или просто уводит от понимания, что не в вещах составляющих лабиринт дело.  Дело в самом лабиринте.